Когда на пике популярности был фильм «Интердевочка», то многие юные представительницы прекрасного пола мечтали стать проститутками и уехать за границу с иностранцем, которого они обязательно встретят. Теперь же многие юные красавицы выбирают немного иную профессию. Она называется «модель видеочата», или, если использовать часто употребляющийся в последнее время оборот, «интернет-проститутка».
«Работа в сфере IT-технологий, необходимо знание английского языка и компьютера» – объявление примерно такого содержания попалось мне на глаза еще до начала так называемого кризиса. В конце этого объявления была указана зарплата – три-пять тысяч долларов.
Я тогда работала в одном из известных СМИ города и, подумав, что материал на такую тему будет интересен читателям, предложила редактору подготовить статью. Инициатива была воспринята на ура, и уже через минуту после разговора с руководством я набирала указанный в объявлении номер телефона.
– Здравствуйте, я звоню вам по объявлению, – уверенно начала я.
– Здравствуйте, вы владеете английским? – тут же спросили меня. На вопрос я ответила именно на этом языке, около трех минут потратив на рассказ о том, как хорошо я знаю английский и на каких языках еще могу общаться.
– Неплохо. Надеюсь, ваш письменный английский так же хорош, как устный, – оценил мои знания собеседник. – А кем вы работаете?
– Барменом, – мгновенно соврала я.
– Почему надумали менять работу?
– Из-за зарплаты, – назвала я самую правдоподобную причину.
– Сколько вы там получаете? – заинтересовался собеседник.
– Если вы стоите, вам лучше сесть прежде, чем я отвечу. Семь тысяч.
– Вы иногородняя?
– Да.
– Давно вы там работаете?
– Год, – уверенно продолжала сочинять я.
– И вы, простите, еще не сдохли с голода? – удивился собеседник.
– Поверьте, я от этого скоро буду недалека, – совершенно искренне рассмеялась я, потому что зарплата в редакции была не намного выше озвученной мной суммы. – У вас еще свободна заявленная вакансия? В какой должности мне предстоит работать?
– Как у вас с компьютером? – ответили мне вопросом на вопрос. Я пояснила, как именно, и тут же напомнила про вакансию. Но невидимый абонент даже после третьего напоминания продолжал игнорировать мои вопросы.
– Когда вы сможете приехать на собеседование? Будет лучше, если на все интересующие вас вопросы я отвечу лично. И возьмите с собой паспорт, он может понадобиться.
Я заверила абонента, что могу выехать хоть сейчас. Он сказал мне, куда подъехать. По указанному адресу располагалась обычная высотка. Двор был на удивление тихим и относительно чистым. Из нужного мне подъезда как раз кто-то вышел, любезно впустив меня внутрь.
Поднявшись на седьмой этаж, я застыла перед дверью нужной мне квартиры и прислушалась. Судя по звукам, там находился только один человек. Я постучала, дверь распахнулась тут же. Увидев хозяина квартиры, я застыла памятником самой себе.
– Деточка, тебе кого? – спросил мужчина, стоявший передо мной в одних трусах.
– Я... Мне на собеседование.
Мужик отступил вглубь коридора и сделал рукой приглашающий жест. Я прошла в зал, села на краешек дивана и принялась рассматривать квартиру. Однокомнатная, но по сравнению с нашей съемной просторная. Хороший ремонт был сделан не так давно, мебель везде стояла современная и новая. Но вот пол не мешало бы вымести и вымыть, предварительно собрав энное количество стоящих на нем бутылок из-под алкогольной продукции разной стоимости и крепости.
Отличительной деталью интерьера являлись компьютеры в количестве четырех штук, комплектующие к ним и провода, в которых я чуть не запуталась. «С английским, говоришь, хорошо, – задумчиво протянул мужик и дал мне листок формата А4. – Переведи». Это задание я выполнила легко. Мужчина уточнил, есть ли мне 18, а потом принялся посвящать меня в тайны интернет-проституции. «Девочка с такой внешностью, как у тебя, может зарабатывать очень хорошо. Но для этого нужно быть раскрепощенной, артистичной и... я бы даже сказал, такой, как ты», – таких дифирамб в мой адрес не пел еще никто.
«Такая, как я» тем временем получила еще одно задание: пообщаться в чате с тем, кто там есть. Черта с два я бы без подсказок это сделала, но мне как всегда повезло: едва я только тронула мышку, как на мониторе само появилось окно сообщений, куда надо было написать что-либо эротическое для жаждущего острых ощущений иностранца. Видимо, кто-то сидел здесь до меня. Мужчина признался, что английский он знает плохо, поэтому оценить мою переписку с заграничным абонентом он смог только по скорости моей печати, мыслительному процессу, явно отображенному на физиономии и километровым ответным строкам, где меня просили рассказать о том, как я выгляжу и что могу показать в видеочате. Поняв, что общаться я смогу, мужчина приступил к следующей стадии «проверки».
– В этом бизнесе важны не только знания, но и артистизм, и даже, можно сказать, талант. Много зарабатывают не те, у кого просто красивая фигура, а те, у кого есть изюминка, – объяснил он.
– Да во мне этого изюма около 60 килограммов, – улыбнулась я. – Неплохо было бы и поменьше...
– А вот это ты зря. Клиенту нужна красивая картинка. На тебя можно просто смотреть. А если ты будешь греметь костями перед монитором, толку от этого будет ноль, – высказал мужчина свою точку зрения. Я хотела сказать, что от меня и так толку ноль, но промолчала. Мой потенциальный работодатель тем временем продолжил:
– Так как клиенту нужна картинка, одеваться тоже придется соответствующим образом. Извини, но на тебе такие тряпки, которыми мои девочки даже пол не станут мыть.
Я иронично усмехнулась: не хотят мыть пол моим сарафаном – не надо, никто и не просит. Однако мужчина истолковал усмешку по-своему.
– Когда ты будешь здесь работать, ты забудешь, что это такое – одеваться в такие тряпки. Уж прости, но это не Европа.
– Ошибаетесь, этот сарафан куплен в европейской части России, – хмыкнула я.
– У меня тут работает девочка. Таня, из Трехгорного. Пришла, была почти такая же, как ты. Сейчас ее не узнать. Обеспеченная, ухоженная, настоящая леди. В нее даже один постоянный клиент влюбился. Этот американец ей регулярно подарки шлет, в США ее приглашает. Только Танька не хочет пока уезжать, у нее мать здесь. Она матери недавно телефон навороченный купила, так там весь город теперь уверен, что эта девушка проституткой работает. И одевается она совершенно иначе – на 5000 долларов в месяц и не только это можно себе позволить. Но для этого, повторюсь, надо быть раскрепощенной и в меру талантливой.
Еще около получаса я слушала сказку о загадочной Тане, а потом потенциальный работодатель спросил меня, где и с кем я живу. Я сказала правду – в двухкомнатной квартире с пятью подружками. Мужчина снова удивился и предложил мне решить мою проблему с жильем. Он сказал, что Таня и еще одна девушка живут в той же студии, что и работают, а студия – это пятикомнатная квартира с евроремонтом, а не тот сарай, который только что был мной описан. По его заверению, эти девушки обрадовались бы, если б у них появилась такая соседка, как я.
Я же тем временем думала только над тем, как бы не расхохотаться, слыша эти сказки. Но вдруг я почувствовала, что за моей спиной кто-то есть, резко обернулась и... никого не увидела. Зато услышала чье-то едва ощутимое дыхание. «Да не дергайся ты так, – поспешил успокоить меня мужчина. – Это Лидка спит. Ее после коньяка и дозы и пушкой не разбудишь». Однако никакой Лидки в квартире не наблюдалось. Поймав мой удивленный взгляд, он сдернул с дивана плед, которым с головой была накрыта спящая девушка. Ее лицо еще хранило следы косметики, нанесенной явно не сегодня, а одета она была в стринги и майку.
Обозрев сию картину, я уже впечатлилась на все сто процентов и пожелала убраться из этого места как можно скорее. Тем временем мужчина спросил, точно ли мне есть 18. Помедлив, я кивнула и тут же выслушала в ответ очередную порцию комплиментов – мол, девушки с такими детскими лицами и такими данными пользуются особенной популярностью.
Но несмотря на все это, моя «карьера» в сфере интернет-проституции закончилась, так и не успев начаться, чему я, если честно, была рада. Мужчина, являющийся не только интернет-сутенером, но и хорошим психологом, задал мне еще один вопрос и понял, что проститутка, даже виртуальная, из меня никакая. Но он все же предложил мне доказать обратное: нужно было заняться сексом со спящей мертвым сном девушкой. Я отказалась и была выпровождена за дверь.
Эта история произошла со мной еще до того, как в стране был объявлен кризис. Сейчас же, чтобы стать моделью видеочата, не обязательно ездить к черту на кулички и проходить сомнительные проверки. Достаточно просто набрать в поисковике фразу «модель видеочата», выбрать студию, предлагающую лучшие условия, пройти несложную процедуру регистрации и приступить к непыльной, но незаконной работе, за которую обещают заоблачные по сегодняшним меркам зарплаты. К примеру, до кризиса, со слов работодателей, модели webcam-студий получали около трех-пяти тысяч долларов, сейчас их зарплата несколько уменьшилась. Стоит учесть и тот факт, что каждая студия обещает разные зарплаты: одна – от 800 до 3000 у.е., другая – от 1400 долларов... Встречаются и совсем смешные расценки – от 15 000 до 25 000 рублей (!). Но при этом стоит помнить, что никто не оговаривает длительность рабочего дня (или рабочей ночи), модель не всегда знает, что ей придется делать для того, чтобы получить указанную зарплату, а работодатель заинтересован не в том, чтобы вытащить девушку из нищеты, а в том, чтобы она приносила ему прибыль.
По российским законам привлечь владельцев этого бизнеса к ответственности очень сложно. Как рассказывает одна из моделей (именно так и называют работающих в видеочатах девушек), обвинить в незаконном распространении порнографии предприимчивых «бизнесменов» практически невозможно. Девушек регистрируют на сайте, который имеет лицензию на предоставление порновидеоуслуг и официально работает на территории США. Владелец студии в России лишь оказывает интернет-услуги, а обвинить его могут разве что в незаконном предпринимательстве и уклонении от уплаты налогов. В связи с этим подобных видеочатов сейчас достаточно много, а «работать» можно даже не выходя из дома.
Обычно девушкам, которых хотят вовлечь в это ремесло, сначала предлагают попробовать себя в модельном бизнесе, приглашают на кастинг, где они фотографируются полуобнаженными. Также применяются стандартные уловки: «модель» расхваливают, чтобы она почувствовала себя звездой, обещают «сладкую жизнь», бьют по больному («Приехала из деревни? Так если ты не хочешь туда вернуться, то это твой единственный шанс остаться в городе и не сосать лапу!»). Всем тем, кто отказывается и уходит сразу, «бизнесмены» рассказывают, какие они никудышные модели, и выгоняют с позором. Остальные приступают к работе – садятся перед камерами и общаются со всеми желающими. Во время приватного общения девушки раздеваются и занимаются виртуальным сексом.
Всем, кто начинает возмущаться и говорить, что происходящее ничем не напоминает шаги к карьере модели, порой даже угрожают. Девушкам говорят, что их фотографии и видеозаписи будут показаны их же друзьям, родителям, преподавателям в институте. Дальше угроз, как правило, не заходит, потому что дальнейшие действия не имеют особого смысла: на место одной ушедшей девушки за обещаемую зарплату придут еще несколько. Но не всегда «модели» получают именно оговоренную заранее сумму. Порой заработок ниже, но даже в таком случае сумма набирается в несколько раз больше той, что можно заработать, став официанткой, уборщицей, или продавщицей.
Естественно, отношение к этой профессии у всех разное. Большинство считает, что это проституция, но есть и те, кто не согласен.
«Заладили все одно и то же! Да кто тут где проституцию нашел? – возмущается 19-летняя Марина, работающая моделью видеочата около полугода. – Это просто виртуальное общение с элементами эротики и ничего больше. А мне за него еще и платят. Причем по нынешним меркам совсем неплохо. Я что должна идти работать уборщицей за шесть тысяч или секретарем за восемь? Сами-то пробовали на эти деньги прожить? Купила пару шмоток, чтобы лохушкой не выглядеть, и зарплаты нет. А еще есть надо, в тренажерку ходить, в парикмахерскую, делать педикюр, маникюр и еще много всего, без чего я не представляю своей жизни. К тому же из России меня никто не увидит. А еще тем, кого сюда берут, можно позавидовать – эти девушки всегда следят за собой и выглядят очень женственно, а не как крашенные перекисью водорода бабы, одетые в шмотье, купленное на распродаже на китайском рынке».
«Меня непременно считали бы проституткой, если бы знали, где я работаю, – рассказывает Алина, еще одна модель видеочата, стаж работы которой составляет около года. – Но пока мне удается маскироваться. Я в основном ношу деловые костюмы, прикидываюсь помощником руководителя крупной компании, всегда серьезная, на работе надеваю парик, это не запрещено. Все вульгарные и эротические вещи никогда не приношу домой, очень боюсь, что их увидит моя пятилетняя дочь. Но ребенка я воспитываю одна, Вике нужна одежда, у нее должно быть хорошее питание, нам много средств приходится тратить на больницу. Если бы я получала среднестатистическую зарплату нашего города, которую платят учителям (а у меня именно такая специальность), просто не представляю, как бы мы жили на такие деньги... Я себя не оправдываю, просто живу сегодняшним днем, стараюсь не думать о том, что будет завтра. К тому же можно сказать, что за это время я немного привыкла к этой работе и научилась справляться со стрессами. Даже когда приходится общаться с потенциальными маньяками, а иногда кажется, что по ту сторону экрана сидит психологически нездоровый человек, я чувствую себя относительно нормально. Более того, работая в школе, я стала неплохим психологом и сейчас я это ипользую: чтобы не раздеваться, заговариваю клиентам зубы до тех пор, пока у них не закончатся деньги. Так могут не все, большинство выполняет все фантазии потенциальных маньяков, ведь нормальные люди, по-моему, в таких чатах не «общаются». Но это в студии. Когда я выхожу на улицу, мне начинает казаться, что везде одни маньяки и извращенцы. А когда я думаю о своей дочери, мне становится очень страшно. Я не хочу, чтобы моя Вика не то чтобы работала, а даже слышала о таких местах. Это же такая грязь, от которой потом не отмоешься. Она очень сильно влияет на моральные принципы, на поведение, на отношение к жизни, на саму жизнь, в конце концов. Причем влияет далеко не в лучшую сторону. И я бы не работала здесь, если бы за то, что у меня есть высшее образование, за то, что меня обожали мои ученики, за то, что я – учительница, мне бы платили достойную зарплату. Просто очень обидно от того, что в этой стране слишком часто ценятся не знания, не то, что ты специалист, а банальная «обнаженка», за которую платят больше, чем за мозги и красный диплом».
«Ситуация с точки зрения закона здесь тупиковая, – комментирует ситуацию правозащитница Галина Синцова. – Закон не прописан должным образом, не проработан, не доведен до ума, и порой возникает ощущение, что вообще отсутствует. Да и девушкам такие «киберсутенеры» предлагают зарплату, которая намного больше той, что они в состоянии получать, не продавая свои прелести. Но тут есть и другая сторона. Если это где-нибудь потом «всплывет», то ты никому не докажешь, что ты не проститутка, а «видеодевочкаІ. А если учесть менталитет нашей страны, то клеймо «проститутка» приклеится к тебе надолго, и долларовыми бумажками потом не отмоешь раз и навсегда запятнанную репутацию. Если же задуматься об этом в более глобальном смысле слова, то посудите сами: какое может быть будущее у страны, где примерами для подражания станут модели Playboy, самой престижной профессией – проститутка, пусть даже и виртуальная, а в плане зарабатывания денег не будет никаких моральных принципов и никакой гордости?! Детей, думаю, нужно учить совершенно другому, а с подобным «бизнесом» необходимо бороться, создав сначала законодательную базу».
Амина АСТАХОВА,
Источник 2074.ru
